![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Поскольку сегодня первый день защиты дипломных работ, вспомнились некоторые слышанные мной в пересказе байки про вопросы и ответы на некоторых защитах, правда не дипломных, а работ более высокой квалификации.
1. Целевой аспирант.
Во времена СССР была распространена система целевой аспирантуры, которая в химических и химико-технологических институтах часто сводилась к тому, что в аспирантуру вуза или НИИ с хорошей научной историей обычно поступали представители Южных и Азиатских республик, которым для занятия руководящей должности на своем родном предприятии просто нужна была степень, этих аспирантов допускали к несложным операциям типа мытья посуды, диссертации им элементарно писал (а иногда и делал за них) научный руководитель, за что и получал всякие ништяки. Правда, уязвимым местом всего этого дела была защита диссертации, ибо, как говорится, "одно неверное движение языком и вы в ж..." .
Так вот, идет защита такого аспиранта, совет понимает, что человек, если и делал что-то в плане работы, то это можно описать емкой фразой "нами были проведен еще ряд экспериментов, которые, к сожалению, не увенчались успехом", но договор о целевой аспирантуре надо выполнять, поэтому все терпят. Диссертант дочитывает доклад, с него градом льется пот, приходит время вопросов диссертанту, и в помещении совета воцаряется тишина - народ не уверен, что диссертант ответит на их вопросы, поэтому никто не хочет начинать первым. Однако без вопросов нельзя, диссертации, в стенограмме защиты которых нет ответов и вопросов проверяются в Москве в аттестационной комиссии с особенным пристрастием, и ситуацию пытается спасти убеленный сединами (где еще остались волосы) блестящий (там где лысина) Председатель Совета, который задает вопрос типа (ну чтобы было понятно не только химикам): "Милейший, ответьте нам, а ведь действительно сила тока измеряется амперметром, неправда ли?" Целевой аспирант-диссертант краснеет, бледнеет, снова краснеет и выдает с характерным акцентом:
1. Целевой аспирант.
Во времена СССР была распространена система целевой аспирантуры, которая в химических и химико-технологических институтах часто сводилась к тому, что в аспирантуру вуза или НИИ с хорошей научной историей обычно поступали представители Южных и Азиатских республик, которым для занятия руководящей должности на своем родном предприятии просто нужна была степень, этих аспирантов допускали к несложным операциям типа мытья посуды, диссертации им элементарно писал (а иногда и делал за них) научный руководитель, за что и получал всякие ништяки. Правда, уязвимым местом всего этого дела была защита диссертации, ибо, как говорится, "одно неверное движение языком и вы в ж..." .
Так вот, идет защита такого аспиранта, совет понимает, что человек, если и делал что-то в плане работы, то это можно описать емкой фразой "нами были проведен еще ряд экспериментов, которые, к сожалению, не увенчались успехом", но договор о целевой аспирантуре надо выполнять, поэтому все терпят. Диссертант дочитывает доклад, с него градом льется пот, приходит время вопросов диссертанту, и в помещении совета воцаряется тишина - народ не уверен, что диссертант ответит на их вопросы, поэтому никто не хочет начинать первым. Однако без вопросов нельзя, диссертации, в стенограмме защиты которых нет ответов и вопросов проверяются в Москве в аттестационной комиссии с особенным пристрастием, и ситуацию пытается спасти убеленный сединами (где еще остались волосы) блестящий (там где лысина) Председатель Совета, который задает вопрос типа (ну чтобы было понятно не только химикам): "Милейший, ответьте нам, а ведь действительно сила тока измеряется амперметром, неправда ли?" Целевой аспирант-диссертант краснеет, бледнеет, снова краснеет и выдает с характерным акцентом:
- Ти пачэму спрашиваишь дарагой? Сам нэ знаешь что-ли?
2. Чей больше?
Диссертант защищал какую-то новую модель квантовых расчетов, которая работала эффективнее существующих, но в ходе дискуссии (ответов и вопросов) членов Совета очень сильно возбудило то, что в этой модели напрямую не было выделено взаимодействие зарядов, описывающееся законом Кулона (для педантов, химиков и химиков-педантов - диссертант как-то хитро засунул это взаимодействие в свою формулу). И вот, когда дискуссия уже приобрела характер разборки на новгородском вече в стиле "Прав тот, кто громче орет" кто-то стал громко-громко кричать диссертанту:
- Ну где же у Вас кулоновский член? Куда вы дели кулоновский член,
диссертант пробасил :
- Зачем нам кулоновский член? Смотрите же, мой член больше, чем у Кулона!
Рост у диссертанта был под два метра, вес - килограмм 120+, видимо, Совет ответ устроил, после того, как все (включая метресс науки) капитально проржались дискуссию свернули и проголосовали все "за", поверив диссертанту на слово.
3. Вот как с фриками работали в СССР.
Научные фрики были всегда. Фрики делятся на два вида - пассивных и активных. Если пассивные просто хотят обратить кучу народу в свою веру (сейчас их особенно видно из-за развития интернета) , то активным нужна слава, почет и деньги, им мало интернета, за своей целью они идут во все инстанции (и, как показывает опыт г-на Петрика, иногда доходят). В советские времена один такой фрик затерроризировал химический институт, занимавшийся фармацевтикой. Не имея ни химического ни медицинского образования, он претендовал на то, что изобрел состав, способствующий быстрому заживлению ран и регенерации тканей. Так как это фрик был активный, он засыпал своими письмами о том, как с ним плохо обходятся ученые, он жаловался в академию наук СССР, разного уровня комитеты партии, в итоге его письмо прочитали в ЦК КПСС.
Партийным органам было положено реагировать на "письма трудящихся", естественно, что ответ давали не на каждое письмо, а на многие просто отписывались (как, впрочем власти делают и сейчас), но иногда система срабатывала, почему-то она сработала и в тот раз, после чего фрику разрешили выступить на Ученом Совете того института, а следить за выступлением и дискуссией прислали человека из научного отдела ЦК.
Радостный тем, что дорвался до аудитории фрик выступал, перепрыгивая с того как важны препараты для заживления ран на то, как он, смешав в нужном соотношении препараты, которые можно купить в аптеке (мега-рецепт не сохранился, но, поскольку в СССР безрецептурный отпуск касался малой доли лекарств, рискну предположить, что эта была какая-нибудь смесь вазелина, аспирина и пургена), после чего перешел к кульминации:
- Я делал много экспериментов - я брал дождевых червей, рубил их пополам, мазал места разреза своей мазью, и через некоторое время каждая половинка регенерировала и превращалась в полноценного червя. Спасибо за внимание!
- Я делал много экспериментов - я брал дождевых червей, рубил их пополам, мазал места разреза своей мазью, и через некоторое время каждая половинка регенерировала и превращалась в полноценного червя. Спасибо за внимание!
Аудитория фалломорфировала. Все ждали реакции товарища из научного отдела ЦК - раньше его выступления говорить было не положено, ну и ученый народ мысленно делал ставки - помнит или нет товарищ из ЦК о естественной регенеративной способности дождевых червей. Оказалось, что функционер помнил и разрешил ситуацию в две фразы, правда, как это часто бывает у большого начальства, совсем неинтеллигентно. Он заявил изобретателю чудо-мази:
-Знаете, товарищ, а Вы себе член отрубите, помажьте место отреза Вашим составом, и, когда новый отрастет, тогда в ЦК и пишите!
Покрасневший изобретатель под гогот ученых начал спасаться бегством, а в спину ему неслось продолжение:
- А если Вы отрезанный член помажете и из него Ваш двойник вырастет, обещаю, что Вам присудят научную степень и дадут Ленинскую премию.
